Блисс К. Проза Патрика Уайта
Э. М. Бровченко
Каролина Блисс, профессор Рэдфордского университета (Вирджиния) анализирует творчество лауреата Нобелевской премии австралийского писателя П. Уайта (р. 1912 г.) в свете эволюции его философских воззрений и художественного метода.
Сквозную тему творчества Уайта исследователь видит в признании неудачи, жизненного неуспеха непременным условием человеческого существования. Это убеждение уходит своими корнями в австралийскую почву: «ничейная земля человеческого поражения», неизменно ощущается героями Уайта чуждой и враждебной. Их поражения - не коллективного, но индивидуального свойства - вызваны неспособностью найти, понять и адекватно выразить свое истинное «я».
Романы «Счастливая долина» (1939) и «Живые и мертвые» (1941) исследовательница относит к периоду ученичества. Героиня романа «Тетушкина повесть» (1948) Теодора Гудмэн открывает галерею персонажей, которые отправляются в сознательный, фаустовский поиск правды и собственного предназначения. Жизнь Теодоры - последовательный процесс «отсечения» человеческих связей, вместе с которыми исчезают и существенные части ее внутреннего мира. Подавление своего «я» ведет к разрыву между прошлым и настоящим, опытом и бытием, осознание разъятости собственного «я» оказывается первым шагом на пути к внутренней цельности - таков парадоксальный итог романа.
Герой «Древа человеческого» (1955) Стэн Паркер ищет для себя места в надежном и устойчивом мире - и приходит к мысли, что реальность переходяща и изменчива. Он учится принимать эту изменчивость как единственную неизменность; более того, видеть в извечности перемен высшую радость жизни.
Его жена Эми, напротив, былую ясность мысли утрачивает. Виной тому ее агрессивный материализм, выражающийся в собственническом отношении не только к вещам, но и к людям. Роман «Древо человеческое» и произведения, опубликованные в период 1957-1970 гг., наиболее высоко оцениваются автором исследования.
Если в «Тетушкиной повести» развенчивается попытка духовного самоумаления, то в романе «Фосс» (1957), напротив, несостоятельным оказывается самообожествление. Герои романа Фосс и Лаура - характеры-двойники, как в зеркале, отражающие присущие им отрицательные качества: убежденность в самодостаточности, привычку полагаться на интеллект, недоверие к эмоциям и активное отвращение к их физическому выражению. Атеист Фосс не признает высшего, божеского или людского, авторитета над собой.
Он стремится к достойной, казалось бы, цели - впервые пересечь австралийский материк, исследовать часть его необозримых пространств. Однако движет им не столько бескорыстная страсть первооткрывателя, сколько непомерная гордыня. Экспедиция заканчивается пленением и гибелью почти всех ее членов, в том числе и самого Фосса. Критики не раз отмечали умелое использование П. Уайтом ландшафт австралийской пустыни и ее сурового климата для передачи в равной степени путающих просторов внутреннего мира героя.
Персонажи романа «Седоки в колеснице» (1961) как бы представляют отдельные стороны личности: интеллект (Мордекай Химмельфарб), инстинкт (Мэри Хэйер), эмоции (Рут Годболд) и воображение (Альф Дуббо). В этом разграничении сказалось, по мнению Блисс, влияние психоаналитической школы Юнга, вообще заметное в творчестве Уайта. Роман иллюстрирует убеждение писателя, что жизнь есть трагифарс: «Как визионеры Седоки трактуются без тени иронии; но как человеческие существа, в деталях их ежедневного быта, они не могут не казаться порой смешными». Несоответствие между слабостью естества и высокими устремлениями разрешается в серии отрезвляющих поражений, выпадающих на долю каждого из героев. Преуспеть в данном случае значило бы поступиться своей земной природой, т. е, тем самым, что, в парадоксальном видении Уайта, и есть источник всякого благородного импульса. Седоки получают преображение и воссоединение в картине Дуббо; однако и он, подобно остальным, не может достичь полного самовыражения даже в своем шедевре: искусство организует, эмблематизирует и интерпретирует опыт, но, считает писатель, не должно подменять его.
В «Амулете» (1966) показаны диаметрально противоположные характеры и судьбы братьев-близнецов. До крайности замкнутый, надменный и косный, Уолдо противопоставлен любящему и не стыдящемуся проявлению своих чувств Артуру. Интуитивный иррационализм Артура, его способность «все время оттеснять Уолдо за черту, где знание не может защитить», - источник постоянного раздражения для последнего. Неспособность к взаимопониманию равняется у Уайта нежизнеспособности: Уолдо умирает, Артур оканчивает свои дни в сумасшедшем доме. Блисс отмечает определенные параллели с произведениями Достоевского, в частности сходство образов князя Мышкина и Артура.
Центральный персонаж романа «Вивисектор» (1970) художник Даффилд переживает творческий и жизненный кризис, осознав, что его аналитический метод отражения реальности - не что иное, как вивисекция живого, Уайт усматривает главную ошибку Даффилда в противопоставлении искусства и жизни. Тенденция к поляризации хаоса бытия и упорядоченности искусства обедняет видение художника, необходим синтез противоположностей, ибо подлинная красота существуем именно в натуральных объектах, какими бы «грязными» и «низкими» на первый взгляд они ни оказались. Сатира писателя направлена не на абстракционистскую манеру живописи Даффилда, но на цели, которым она служит, подменяя правду жизни субъективным эстетическим кредо. Такое искусство «может быть наиопаснейшим из разрушителей», убежден писатель.
Последовавшие за «Вивисектором» романы отражают, по мнению Блисс, растущую усталость Уайта от живописания трансцендентальных опытов. Неопределенность авторской позиции достигает в них статуса эстетического принципа. «Поражение» не провоцирует более новые попытки проникновения в тайны жизни, но видится общим уделом «приговоренных к земному бытию». В романах «Око урагана» (The eye of the storm, 1973), «Повязка из листьев» (A fringe of leaves, 1976), «История Твиборна» (The Twyborn affair, 1979) фокус авторского внимания заострен на животных аспектах человеческой природы: способности к чувственной интерпретации опыта, приоритетной роли инстинкта самосохранения, тесной связи между потребностями естества и волевым императивом. Надменная красавица Элизабет Хантер («Око урагана») даже наедине с мужем и детьми не снимает маски «гранд-дамы», скрывающей, однако, натуру примитивную, управляемую хищническими инстинктами и жаждой острых ощущений. Эллен Роксбург («Повязка из листьев»), спасшись после кораблекрушения у берегов Квинсленда и попав в плен к аборигенам, в первобытных условиях быстро приобретает (или, точнее, открывает в себе) необходимые для выживания качества. Отказ от привитых воспитанием нравственных норм диктуется законами существования полудикого племени, фундаментальной же разницы между тем и другим социальным устройством нет, утверждает автор романа.
Наиболее характерной чертой стиля Уайта является предпочтение сослагательных, условных и вообще предположительных конструкций, сближающее его с У. Фолкнером и В. Вулф. Для его повествовательной техники характерны незаметные переходы от прямой речи к косвенной, когда нить повествования временно переходит от автора к одному из героев. Это позволяет проникнуть во внутренний мир героя, взглянуть на мир его глазами, сохраняя для автора ироническую дистанцию. Постоянное варьирование, разрыв и видимое исчезновение авторской точки зрения свидетельствуют об экспериментальном подходе Уайте к повествовательной технике, передает его идею постоянной изменчивости самой реальности.
Л-ра: Общественные науки за рубежом. Сер. 7 : Литературоведение. – 1988. – № 5. – С. 175-179.
Произведения
Критика
