X. фон Додерер о А. П. Гютерсло: к вопросу о национальных традициях австрийской литературы
E. H. Куликова
В последние годы усилилось внимание отечественных литературоведов к проблеме национальной специфики австрийской литературы. Среди таких авторов, как Р. Музиль, Г. Брох, Ф. Кафка, С. Цвейг, И. Рот — художников, чье творчество питают австрийские корни, — следует назвать и два мало известных отечественному читателю имени. Это А. П. Гютерсло (1886-1973) и X. фон Додерер (1896-1966) — классики австрийской литературы XX века. Продолжая и переосмысливая старовенские литературные традиции, каждый из этих авторов внес своеобразный вклад в развитие национальной литературы.
Додерер считал Гютерсло своим единственным учителем. Сам метр, называя «ученика» другом, уверял: высокое звание учителя — результат «случайного присутствия со случайными инструментами врача» в момент рождения нового таланта. С большой теплотой вспоминает Додерер о чтении книг большого мастера. Еще в годы 1-ой мировой войны книга Гютерсло «Танцующая безумная» (1911 г.) стала для находящихся в Сибири австрийских военнопленных настольной книгой, многие страницы наизусть знал будущий писатель. Как рассказ о собственной судьбе читал Додерер написанные Гютерсло «Признания современного художника» (1926 г.) Позднее молодой автор (несмотря на то, что его собственный роман еще не был закончен) сразу согласился приступить к работе над книгой о своем известном соотечественнике. К творчеству Гютерсло Додерер обращается неоднократно. Еще начинающий литератор, он посвящает своему «учителю» трактат, в котором стремится охарактеризовать и собственные теоретические взгляды («По поводу Гютерсло. Судьба и ее толкование» — 1930 г.). Став маститым писателем, а затем и затмив славу Гютерсло, Додерер продолжает пропагандировать его творчество, выступает с речами по поводу юбилеев Гютерсло и изданий его новых произведений («Открытое письмо барону Кирилу Острогу» — 1947-1948 гг.; «Косвенная невинность» — 1947-1948 гг.; «Шелест абстракций» — 1962 г.; речи в ПЕН-клубе и венском дворце Паллавичини — декабрь 1962 г.; «Гютерсло. К 75-летию» — 1962 г. и др.).
Размышления автора о своем «учителе» не имели установки «био- и библиографических изысканий», о которых Додерер отзывается с иронией. Давая характеристику творчества писателя в целом и отдельных его произведений, Додерер определяет и собственные художественные позиции. Взаимосвязь двух литераторов не стала лишь ученическим восприятием взглядов и методов наставника (понятия «ученик» и «учитель» взяты нами условно). В работах Додерера, в особенности поздних, написанных зрелым мастером, слышны не только восторженные интонации, но и критика старшего современника.
Австрийские исследователи нередко подчеркивают религиозные черты творчества Гютерсло, многие произведения которого наполнены христианскими понятиями, а сами сюжеты могут приобретать форму библейских легенд («Каин и Авель» — 1924 г.). Но книги писателя не сводимы к теологическим раздумьям. Творчество было для этого австрийца своего рода самоисцелением, но не в плане сублимации по Фрейду. «Исцеляя самого себя, он (художник — E. К.) открывает средства против болезней времени», — писал Гютерсло. Додерер убежден, что эти слова «учителя» так же, как и его завет «глубина вне нас» должны быть путеводной звездой каждого истинного художника. Оба писателя пытались изобрести свои противоядия болезням буржуазного мира XX века: одиночеству, отчуждению личности, ее замкнутости в плену «второй действительности». Для этих авторов характерен поиск «непрямой» дороги становления человека. В работах Додерера, посвященных Гютерсло, одним из ведущих является утверждение необходимости пристального внимания к языку, с помощью которого голый «необразный» факт реальности становится художественно значимым. Додерер критикует XIX век за недостаточное внимание к слову и считает, что осуждение Флобером «пространности, незаконченности» стиля Бальзака не лишено основания. «Ученик» Гютерсло резко отзывается о немецких писателях прошлого века, т. к. их язык «приобретает функцию мешка, в который запихивают как можно больше всего». Метафорический стиль Гютерсло вызвал восхищение Додерера. Следы этого преклонения можно обнаружить в сочинениях молодого автора. Но нередко метафоры Гютерсло вырываются из «оков» фактического, превращаются в «шелест абстракций» философствующего теолога. Иной характер образной трансформации действительности у Додерера, который стремится не потерять эмпирическую основу творчества.
Подобно Гютерсло, его «ученик», стремясь к универсальному отображению реальности, ратует за «тотальный» роман. Известно отрицательное отношение Додерера к «горизонтальной» тотальности. В произведениях обоих писателей дан глубокий «вертикальный» срез. Такое изображение, по словам Гютерсло, «оставляет стоять наши образы как разрезанные торта или как дома, лишенные фасадов». Додерер указывал на связь своего «учителя» с литературой средних веков. Характерно, что и манеру письма младшего современника Гютерсло нередко сравнивают с традициями барокко.
Характеризуя творческие поиски Гютерсло, Додерер утверждает, что этот большой мастер шел от экспрессионизма к «классическо-реалистической традиции». Додерер показывает, что во многом произведения любимого им художника не только не были продолжением литературных традиций прошлого, но и противоречили им. Еще в трактате «По поводу Гютерсло» молодой автор с неодобрением пишет о проникновении в творчество известного писателя «эссеизма» — силы, разрушительному действию которой даже «истинно цветущий язык» мастера мог противостоять с трудом. Додерер показывает, как борьба с «беллетризмом» приводила к размыву структуры произведений этого «невольного народного оратора и переодетого в ученого поэта и эссеиста».
В статье «Косвенная невинность» автор назовет последователей Гютерсло жертвами фундаментальной ошибки. Для Додерера неприемлема позиция, ставящая под сомнение форму, «приоритет» которой он постоянно отстаивал. Защитник композиционной целостности и завершенности удивлен: почитаемый им автор распахнул «зияющую пасть натурализма столь широко, чтобы она не могла больше захлопнуться перед этим изобилием содержательного — мотивов, психологии» и т. п. Большой полемический заряд содержат замечания Додерера по поводу книги Гютерсло «Солнце и луна» (1926 г.). В них наряду с восторженными откликами о великолепном языке романа, о широте изображения и глубине проникновения во всевозможные жизненные материи отчетливо звучит и критика книги, которая учит: «что есть роман как произведение искусств, и что им не может и не должно быть» (140). «Солнце и луна» — «совсем не роман», — заявляет Додерер. Перед нами своего рода «философская игра в гольф»: «золотые мячи повествования» катятся и останавливаются. Рецензируя роман во «Франкфуртер альгемайне цайтунг», Додерер сравнивает его создателя с автором «Человека без свойств». По мнению рецензента, Музиль «не мог и не желал рассказывать», в то время как Гютерсло «слишком хорошо это мог, но еще менее этого желал». «Своенравный ученик» не может простить, когда из несложной, но весьма интересной сюжетной рамки «выпадают развалины многих рассказов». «Шелест абстракций» размывает повествование: «роман здесь не эпическая форма искусства, но афористическое философствование». В споре с Гютерсло его литературный соперник защищает эпическую традицию. Выступая за укрепление романной формы, Додерер критически оценивает экспериментаторство Пруста, Музиля, Броха. Однако говорить о писателе, не оставшемся в стороне от поисков новых художественных решений, как о традиционалисте и консерваторе представляется неправомерным.
Нами была сделана попытка наметить некоторые аспекты сложного взаимодействия методов двух крупнейших писателей Австрии XX века. В их творчестве (у каждого, разумеется, весьма своеобразно) нашли отражение как типично австрийская проблематика, так и черты, определяемые связями с европейским литературным движением. Для Гютерсло и Додерера характерна позиция нейтрализма. В своих произведениях они обращаются к габсбургскому прошлому страны и тревожатся за судьбы современников. Эти художники (при всем различии их отношения к романной форме) продолжают традицию несколько растянутого, не скупящегося на подробности и весьма склонного к философским отступлениям повествования.
А. П. Гютерсло и X. фон Додерер — писатели, требующие и, несомненно, заслуживающие внимательного прочтения и изучения. Обращение к их творчеству даст богатый материал для выявления специфических черт австрийской литературы.
Л-ра: Проблема взаимовлияния в русской и зарубежной литературе XIX-XX вв. – Горький, 1986. – С. 48-52.
Произведения
Критика
