«Три товарища» Э. М. Ремарка
Е. Елагина
Роман «Три товарища», написанный в 1938 году, самым тесным образом примыкает к ранним произведениям Эриха Ремарка, который вошел в историю литературы как один из певцов «потерянного поколения».
В своем первом романе — «На западном фронте без перемен» (1928) Ремарк рассказал о людях, которые бессмысленно и бесцельно пали жертвой кровавой войны. В романе «Возвращение» (1931) он поведал о тех, кто вернулся с фронта домой. Но, уцелев физически, они погибли нравственно и духовно.
Три товарища из романа Ремарка, как и герои предыдущего произведения, тоже живут в Германии двадцатых годов, еще не оправившейся от поражения, разъедаемой инфляцией, безработицей и нищетой. Стабильность буржуазного быта исчезла. Процветают алчные дельцы, жулики и спекулянты, разоряется мелкий люд, опускаются на социальное дно скромные служащие, владельцы маленьких пансионов, лавочек, ремонтных мастерских. Три фронтовых товарища, прошедшие тяжелую школу войны, не избегли общей участи. Оторванные от своих семей, от профессий, от былых привязанностей, они пытаются забыть тяжесть и пустоту жизни в случайных встречах, в дешевых развлечениях, в алкоголе. Но в этих внешне циничных и опустившихся людях Ремарк ищет подлинную человечность. Герои книги способны на самопожертвование, на верность, дружбу, любовь. Не случайно одного из них Ремарк называет «последним романтиком». Впрочем, так могут быть охарактеризованы и все три товарища. Большое чувство к обреченной на смерть женщине озаряет жизнь Роберта Локампа. Рискуя собой, приходит на помощь другу лихой гонщик Кестер. Дружба, любовь, личное счастье — вот единственный смысл жизни, утверждает писатель. Три товарища упрямо подчеркивают свое презрение ко всем формам социального общежития. И тем не менее, наперекор, вероятно, автору романа, один из героев, Ленц, включается в политическую борьбу.
Правда, деятельность Ленца изображена нарочито неопределенно, ее реальное содержание как бы не интересует автора, хотя он и дает понять, что Ленц погиб от руки фашистского убийцы.
«Ремаркизм» выражал не только ненависть простых людей к империалистической войне и насилию. Он включал в себя отрицание всякой войны, в том числе и революционной. Он противопоставлял всякой борьбе, в том числе и борьбе антифашистской, некую надклассовую всечеловечность. Вот почему Ремарк упорно не называет идеи, во имя которой гибнет Ленц.
«Мы вынесли носилки, — рассказывает Локамп, оплакивая друга, погибшего от рук убийц, — пронесли их сквозь ветер и метель в дом, и казалось, будто бы мы воюем во Фландрии и принесли убитого товарища с переднего края в тыл».
В центре романа «Три товарища», как и первых двух книг, — замкнутый мир личных отношений. Тема одиночества звучит в ней, словно лейтмотив. И все же судьба трех товарищей, обреченность их попыток найти отрешенное от общества человеческое счастье, свидетельствует о том, что убежать от действительности невозможно...
К этому выводу все больше приходит и сам Ремарк, прошедший существенную эволюцию именно в те годы, которые отделяют «Трех товарищей» от его последних книг. Лирический и психологический дар писателя нисколько не угас, но внутренний мир героев раскрыт в его новых книгах в известном смысле слова по-новому. Неизмеримо ярче стал социальный фон его романов. Герои Ремарка, как и их создатель, перестали настаивать на своем праве на аполитичность. Гребер, герой романа «Время жить и время умирать», отчетливо осознает перед смертью дела, за которые надо жить и бороться. Росс, герой пьесы «Последняя остановка», проходит через чудовищные испытания, оставаясь верным долгу борца-антифашиста. В романе «Черный обелиск» (1957), который является как бы переосмыслением темы «Трех товарищей», Ремарк совсем с иных позиций, чем в 1938 году, оценивает Германию двадцатых годов. Его герои обрисованы острей, реалистичней. Ненависть к реакции и фашизму нашла здесь совершенно конкретное выражение. Роман заканчивается своеобразным послесловием, в котором намечено дальнейшее расслоение «потерянного поколения». Люди двадцатых годов, как показывает писатель, не застыли в своей рефлексии и отчаянии. Худшие пошли вместе с фашистами, лучшие нашли в себе силы преодолеть духовный кризис, слить свои помыслы и дела со стремлениями и делом народа.
Перед переводчиками книги И. Шрайбером и Л. Яковенко стояла сложная задача передать стилистическую многоплановость романа, в котором лирические образы чередуются с намеренно огрубленным изображением социального дна, где поэтические описания природы сменяются лексиконом улиц, языком пивных, окопным жаргоном. Перевод этот не всегда ровен. Некоторые страницы в нем удались больше, другие — меньше. Разнообразие стилевой манеры Ремарка сглажено. Меньше всего удались диалоги, лучше вскрыт лирический подтекст. Но Ремарк — признанный стилист, и перевод его книг требует особого совершенства.
[…]
Л-ра: Иностранная литература. – 1959. – № 4. – С. 259-260.
Произведения
Критика
