Антонио Гала. Сантьяго для всех
А. Грибанов
Насколько известно, драма о Сантьяго Антонио Галы пока что не нашла пути на сцену: при первом же прочтении видны серьезные трудности для постановщика, который захочет воплотить на подмостках идеи Антонио Галы. Драма «Сантьяго для всех» не напоминает обычные пьесы на исторический сюжет, каких нынче много ставят в Испании. Написанная в стихах, эта вещь, скорее, вызывает ассоциации с европейскими театральными идеями начала века, когда под влиянием Вагнера режиссеры грезили многоплановыми действами на площадях с участием многочисленных персонажей, с хором, с прямой апелляцией к зрителю.
По традиции Сантьяго считают покровителем Испании — еще со времен реконкисты. Этот национальный миф и выбрал предметом своей пьесы А. Гала. Единственное, что обсуждается на сцене, — это миф о Сантьяго: кому принадлежит святой, где и когда, при каких обстоятельствах возник этот культ? В споре принимают участие самые разные люди — король Альфонсо Святой, Сид Ратоборец, Франсиско Кеведо, Луис де Леон, нищие, увечные и множество всякого сброда. Все они составляют многолюдное шествие паломников к гробнице этого небесного покровителя Испании.
Для того чтобы показать их всех (либо одновременно, либо поодиночке), в ремарке автор предлагает разделить сцену по горизонтали на две части, сообщающиеся тремя лестницами — одна посредине, две по краям. Но подлинно формирующим элементом спектакля Гала называет свет, который должен то суживать пространство сцены, то охватывать ее целиком, выделяя одного или другого персонажа. Шествие паломников не прерывается ни разу, толпа превращается в хор, организует движение на сцене или строго выслушивает очередного участника спора.
Определяя характер этого движения, автор указывает, что «ритм первой части спектакля должен быть почти что головокружительным по контрасту с ритмом второй, более торжественной». Чуть позже Гала уточняет свою идею: «Или, лучше сказать, ритмические перебои не совпадают с паузами в драме, но соотносятся с двумя группами персонажей: прерывистое движение соответствует группе исторических персонажей, торжественное — тем, кто образует народную магму...» Фигуры исторических персонажей при появлении на сцене, добавляет автор, следует освещать лишь слегка, чтобы они напоминали витражи в храме.
В общей массе действующих лиц выделяются двое — Церемониймейстер и Заступник пилигримов. Именно они ведут спор — внутренне наиважнейший для пьесы в целом — о том, кому принадлежит Сантьяго: монахам ли, устроившимся возле гробницы, или простым людям, безграмотным, полуязычникам, но искренне верующим в могущество покровителя. Прочие исторические персонажи появляются перед зрителем лишь тогда, когда один из антагонистов вызывает их на сцену, как приглашают свидетелей в суде.
Партия Церемониймейстера отстаивает каноническую легенду испанской церкви, полностью отвлекаясь от любых жизненных и живописных деталей. Конечный тезис их: Сантьяго, несомненно, принадлежит церкви, которая наделена правом эксплуатировать поклонение верующих. В доказательство Церемониймейстер прибегает к фантастическим измышлениям средневековых и позднейших клириков. Паломники же отстаивают противоположную позицию: Сантьяго — для всех, для нищих и сирых. Их доказательства заключены в песнях и балладах, испокон веков звучащих на дорогах в Сантьяго де Компостела. На их стороне выступает Заступник пилигримов, который временами ядовито опровергает исторические ляпсусы в речах Церемониймейстера и его сторонников, временами вносит поправки в фольклорные доказательства.
Дискуссия о покровителе Испании не кончается в пьесе, как не завершается и движение толпы. В финале толпа на мгновение останавливается. Это происходит, когда гром гремит среди ясного неба, сверкает молния и исчезает Заступник пилигримов. Слышится голос с неба: «Дольше солнца и луны с вами будет моя любовь, дети мои, клянусь...» В ответ раздается общий крик: паломники опознали наконец своего святого. Они поют гимн, завершающийся двойным возгласом — «Сантьяго для всех, Господу приятель, помоги нам...» Неимущие отстояли свое право истолковывать центральный миф в комплексе испанского патриотизма.
Жанр своего произведения драматург определил как cantar, т. е. «песнь» (так именовались эпические произведения средних веков в Испании). Все персонажи Галы говорят стихами, и все они — пришельцы из разных уголков страны — витийствуют на разных языках. Баллады, молитвы, романсы и куплеты они читают на старом кастильском, галисийском, каталонском, португальском. Драматург строго следит, чтобы эти стихи соответствовали известным образцам фольклора (зачастую в пьесе просто исполняются классические произведения).
Л-ра: Современная художественная литература за рубежом. – 1977. – № 2. – С. 84-85.
Критика
