Мотив сжигания книг в пьесе А. Нотомб «Топливо»
А. Р. Загидуллина
Данная статья посвящена интерпретации мотива сжигания книг в пьесе А. Нотомб. Мотив претерпевает изменения в постмодернистской пьесе «Топливо». Автор показывает, как изменяется данный мотив на протяжении пьесы, становясь символом человеческой сущности, противостоящей животной сущности.
Ключевые слова: мотив сжигания книг, А. Нотомб, драматургия.
Мотив сжигания книг - сложный, неоднозначный и всегда острый, формирующий самые пессимистичные ассоциации у читателя. Получивший наибольшее распространение в литературе XX века (Р. Брэдбери «451 градус по Фаренгейту», У Эко «Имя розы»), он остается актуальным и в настоящее время (В. Сорокин «Манарага»). Однако смысл данного мотива тоже изменился и в разных произведениях может интерпретироваться по-разному. В рамках данной статьи рассматривается мотив сжигания книг в постмодернистской пьесе «Топливо» бельгийской писательницы А. Нотомб.
А. Нотомб считают мастером краткой прозы, а ее произведения относят к так называемой миддл-литературе, которая определяется С. Чуприниным, как «тип словесности, стратификационно располагающийся между высокой, элитарной, и массовой, развлекательной, литературами, порожденный их динамичнымвзаимодействием и по сути снимающий извечную оппозицию между ними» [3]. По мнению Т. Н. Амирян, интересна концепция французской исследовательницы Карен Ферейра-Мейер, опирающейся на идею «автофикционального письма» С. Дубровски: «По мнению Ферейра-Мейер, Нотомб становится автором «женского варианта» автофикционального жанра начала XXI в., репрезентируя линию самоидентификации триадой писатель-герой-нарратор, одновременно выпуская каждый автобиографический текст под маркером «роман» [1. С. 69].
Действие пьесы разворачивается во время некой войны в доме у Профессора. Город постоянно бомбят, отопления нет, еды нет, люди скитаются по практически руинам. В гости к Профессору иногда заходят Марина и Даниэль, его студенты (бывшие, учитывая обстоятельства). Наступает момент, когда кончаются дрова, а значит, топить печку больше нечем. Постоянно мерзнущая Марина предлагает начать жечь книги, чем повергает мужчин в шок, которые поначалу наотрез отказываются. Но нужда и холод берет свое, они решают начать жечь книги, но пока лишь те, что находят плохими или неудачными. По мере сжигания книг, в каждом из них пробуждается все больше животная сущность: агрессия возрастает, а Марина даже спит с Профессором, лишь бы согреться. Наконец, остается последняя книга - «Бал в обсерватории» Блатека, горячо любимая книга Марины. Та отчаянно просит сохранить эту книгу, но Профессор сжигает ту последнюю крупицу человеческого, что оставалась в Марине. Девушка сбегает, надеясь попасть под обстрел, Даниэль бросается за ней. Профессор же спокойно греется у печки.
Мотив сжигания книг проявляется в пьесе на нескольких уровнях.
На протяжении первого действия героям еще тяжело решиться на подобный шаг: «Профессор. Если мы примемся жечь книги, значит, война и вправду проиграна. Марина. Война проиграна» [2. С. 392]. Для Профессора и Даниэля книги все еще имеют ту ценность, которую имеют книги в мирное время. При этом, интересно, что герои так
переживают за домашнюю библиотеку. Ведь у Профессора находятся не последние книги на земле. Но сам акт сжигания книги воспринимается почти что как убийство, нечто табуированное, жестокое, непозволительное.
Однако потворствуя мерзнущей Марине, Даниэль и Профессор решают, что если и жечь книги, то те, что, грубо говоря, не жалко: «Профессор. Марина! Если жечь, так хоть не эту! Марина. Ах вот как? У вас есть романы, которые лучше горят? Профессор. У меня есть романы, которые хуже написаны» [2. С. 397]. Таким образом, они будто заключают сделку с совестью: сжигать не все книги, а только плохие. Тогда акт сжигания книг отчасти пронизан местью: отправить в печку тех авторов, которые заставили героев провести утомительные часы за занудным чтением. Человек идет на уступки своей животной сущности: мы сожжем книги, но не все, только плохие. Однако в итоге печальная сущность постигнет все книги - и субъективно плохие, и субъективно хорошие.
Во втором действии такое решение начинает усугубляться: «Марина. Я не постигаю сложного автора, профессор. Знаете, что я делаю? Медленно, дотошно вчитываюсь в каждую фразу и на каждой фразе задаю себе вопрос: «Хоть что-нибудь в этом подлежащем, в этом сказуемом, определении, дополнении, обстоятельстве стоит жаркого пламени в печке? Вправду ли глубокий смысл этой фразы (или отсутствие такового) нужнее мне для жизни, чем лишний градус тепла в комнате?» [2. С. 410]. Сжигание книг становится прямой необходимостью для поддержания тепла, а их художественная ценность окончательно исчезает. По мере исчезновения книг из домашней библиотеки Профессора, теряется и человеческая сущность героев. Их поведение становится более агрессивным и животным. Драма накаляется, когда Марина решается переспать с Профессором, лишь бы согреться. Вопрос выживания становится более приоритетным.
На момент третьего действия остается лишь десять книг. Однако здесь же и поднимается интересная проблема: Марина утверждает, что как только они сожгут последнюю книгу, она отправится на площадь, где незамедлительно получит пулю в голову (т. е. совершит самоубийство). Как только Профессор отправляет в печку «Бал в обсерватории», она тут же бросается прочь из дома. С помощью Марины, А. Нотомб показывает особенную интерпретацию мотива. Можно говорить о том, что крупица человеческого в ней все же осталась, несмотря на все попытки героини возвысить в себе животное. То, что Марина, бросилась на площадь, символизирует бессмысленность ее существования без книг. Будь она настоящим животным, то осталась бы на грандиозную литературную топку, такое количество тепла она бы не пропустила. Но все сжигание книг она прощала себе лишь до той поры, пока оставалась нетронутой книга, дарующая ей надежду на лучшую жизнь, счастливую жизнь после войны. Потеряв эту надежду, она теряет и смысл самой жизни: «Марина. Кроме нее у нас не осталось ничего прекрасного. Она может помочь нам забыть войну. Профессор. Надолго забыть войну она нам не поможет. Марина. Не важно, профессор, нам ведь и осталось недолго. Пусть эта книга живет до нашей смерти!» [2. С. 458]. Можно сказать, что в одной этой книге для нее была сосредоточена сама истина жизни. К этому утверждению можно добавить и тот факт, что на протяжении всего действия герои не только сжигают книги, но и читают их, пытаясь найти в них что- то ценное и важное. Их поиск обостряется тем, что любая из этих книг может сгореть на следующий день.
Таким образом, мотив сжигания книг важен для А. Нотомб как иллюстрация борьбы животной и человеческой сущности. Но вывод она делает неоднозначный: как бы человек не старался поставить в приоритет свои базовые потребности, высокие все равно им не уступают. Лучшую свою часть человек вытравить не может, а тяга к истине и прекрасному побеждает любые невзгоды.
Список литературы:
1. Амирян, Т. Н. Автофикциональное письмо Амели Нотомб. «Сверхголод» как нарративный код письма // Вісник Дніпропетровського університету імені Альфреда Нобеля. Серія «Філологічні науки». - 2014. -№2 (8). - С. 69-74.
2. Нотомб, А. Катилинарии. Пеплум. Топливо [Текст] / А. Нотомб; пер. с фр. Н. Хотинской. - М.: Иностранка, Азбука-Аттикус, 2011,- 464 с.
3. Чупринин, С. И. Русская литература сегодня. Жизнь по понятиям [Электронный ресурс] / С. И. Чупринин. - М.: Время, 2007. - 768 с. - URL: http://litrus.net/book/ read/111291?р=144 (дата обращения 10.08.2017).
Л-ра: Челябинский гуманитарий. – 2017. – № 4 (41). – С. 21-23.
Произведения
Критика
