Итальянские влияния в творчестве Кальдерона
Екатерина Лахтионова
Проблемы взаимовлияния литератур и сегодня остаются, пожалуй, самыми спорными, особенно когда речь заходит о таком ярком и блистательном периоде, как «золотой век» испанской литературы.
Однако, начиная с последнего десятилетия XV века (т.н. Quattrocento), как указывает Антонио Гаргано в своем очерке «La fortune d’une lliterature» («Счастливая судьба одной литературы. Заметки о распространении итальянской литературы в Испании»), очень возможно, что испанские литераторы, нуждавшиеся в тот момент в классическом наследии, сознательно опирались на авторов итальянского происхождения и попытались сделать доступными испанскому читателю «Lasintassi volgari» («народный синтаксис») Декамерона, лирический язык «Canzoniere» Петрарки, удивительные аллегорические сравнения Данте, многие произведения великих гуманистов.
Поворотный момент, пишет Гаргано, касается последних десятилетий XV века, когда нехватка классических произведений была восполнена Антонио Небрихой, который в 1481 году в своем «Introductiones latinae» («Латинское наследие») воплотил в жизнь гуманистические идеи, и которое может считаться одним из наивысших их проявлений. Результат не заставил себя ждать: в конце XV — начале XVII вв. наступило глубокое обновление испанской литературы. Как справедливо заметил Франсиско Рико, «Italia у España costituían un espacio cultural étnico» («Италия и Испания составляют единое культурное пространство»). Даже современная испанская лирика, считает Антонио Гаргано, восходит корнями к языку Петрарки, то есть к литературе итальянского Возрождения.
В сфере театра, как писал Н. Томашевский, «первую попытку всерьез реформировать драматургию предприняли итальянские комедиографы. Именно они (Макиавелли, Биббиена, Аретино), вооруженные теорией подражания природе и ненавистью к педантам, поняли бесплодность попытки «обвенчать белую розу с черной жабой», то есть напялить комедийные греко-римские одежды на своего современника». Испанский театр, несомненно, испытал итальянское влияние: на это указывает творчество многих испанских писателей, таких как Торрес Наарро, Иньиго Лопес де Мендоса, маркиз де Сантильяна. Показательным примером может служить «Al tiempo…» Альвара Гомеса, в котором никто из почитателей Петрарки не признал бы «Іl Triumphus Cupidinis» («Триумф Купидона»), если бы не рубрика «Cancionero de Gallardo» («Сборник песен Галлардо»), предупреждающая, что речь идет о «El Triumpho de Amor de Francisco Petrarca traduzido por Alvar Gómez de Guadalajara» («Триумф любви» Ф. Петрарка, переведенный Альваром Гомесом из Гуадалакара»).
При этом театр в Испании, как и театр итальянской комедии, переживал периоды духовного кризиса: «кризис и двойственность культуры Возрождения ощущались в Испании явственно. Как и в Италии, видимость и действительность не только обнажались, но и стали источником политического и сатирического в литературе». Достаточно вспомнить в этой связи, скажем, знаменитейший плутовской роман «Ласарильо с Тормеса».
Творчество Педро Кальдерона, знаменитого испанского драматурга эпохи барокко, также свидетельствует о взаимопроникновении двух литератур. О его творчестве и литературном наследии написано много, нам хотелось остановиться на влиянии итальянской культуры на его творчество.
Он учился теологии в университетах Алькала де Энарес и Саламанки и предпочел службу секретаря военной карьере. В 1650 году он был принят в ряды Францисканского Ордена, с 1651 года стал священником, а затем почетным королевским капелланом. Однако следует отметить, что не только биографические факторы, но и теологическое учение знаменитого итальянца Томмазо д’Акуино (лат. Thomas Aquinas, 1225-1274, известен как Фома Аквинский) оказали значительное воздействие на творчество испанского драматурга. Фома Аквинский считал необходимой и возможной гармонию между разумом и верой, но при этом утверждал, что «истина откровения» все-таки выше «истины разума».
Н. Томашевский отмечал, что в большинстве комедий Кальдерона стали теологические воззрения Фомы Аквинского, «хотя и пропущенные сквозь ренессансное восприятие предшественников Кальдерона», и «философия любви, разработанная этим теологом, легли в основу комедийной трактовки любовной темы у Кальдерона. Дело в том, что, согласно учению Фомы Аквинского, любовь порождается сходством духовным». Духовное сходство вполне объясняет мгновенность взаимной пылкой любви. Далее, согласно этому учению, любовь чувственная стоит ниже любви духовной, ибо духовная любовь бескорыстна, не требует ничего взамен. Примером такой любви является дружба. Этот постулат Фомы Аквинского постоянно присутствует в кальдероновских комедиях.
Кальдерон несколько лет провел в Северной Италии (1623-1625), преимущественно в Милане, и вполне вероятно, как отмечает Н. Томашевский, что на создание одного из самых значительных его произведений, — «Стойкого принца», 1629), написанного им уже после возвращения из Италии в Мадрид, повлияло творчество одного из величайших философов эпохи Возрождения Николло Макиавелли (1469-1527). Николло Макиавелли, страстный критик церкви и её иерархов, чьи книги были одно время запрещены Римской курией (1549), написал произведение под названием «Il Principe» («Князь») (1513), в котором посредством скрытой аргументации и значительного тяготения к диалектике впервые появляется четкая формулировка необходимого различия между этической и политической сторонами жизни.
Как пишет Н. Томашевский, «Стойкий принц» Кальдерона — это драма не без оглядки на учение «О четверном смысле» всякой подлинной поэзии, о котором писал еще Данте к Кан Гранде делла Скала в связи с «Божественной комедией» и которое в Испании пропагандировал Луис Альфонсо де Карвальо.
Л-ра: Вікно в світ. – 2000. – № 3. – С. 24-26.
Критика
