От так ти москаля одури!
Малороссийская опера в трех действиях
Лица
Прокопий Степанович Брекуд.
Явдоха – жена его.
Векла – дочь их.
Венедикт Кнышевский – приходской дьячек.
Мартын Голопенко – обыватель.
Василий – русский работник.
Плескунов – полицейский солдат.
1, 2 – мошенники.
Действие в Харькове, в подгородней слободе.
Действие первое
Явление первое
Простая изба, чисто убранная, стол покрыт ковром и сверху чистой скатертью, на средине стола лежит хлеб. Векла работает около печи, вынимает горшки, мешает в них, снова вставливает, кочергою мешает огонь и проч.
Векла
Одже вже і борщ укипів, тільки сметанкою засмажити, так зовсім і гуска упеклась, а мої ще й не йдуть. Де то вже там забарилися? Вже звісно, що батько з дяком заговорився; там уже така дружба, що крий боже! А мати з перекупками, до всього-то їм і діло і про всякого, про всякого пересужують.
(Управившись, подходит к сцене и пригорюнивается.)
Одже і Василь щось не йде, а казав прийду раніше. Та що то з того буде, що він ходить? Така і мати, щоб віддали за москаля! Не знаю! їй от щоб і дочка пропадала у сьому Харкові, і щоб більш і світу не бачила. Лихая моя годинонька та нещасливая! Як мені на світі бути?
Явление второе
Векла и Василь.
Василь
Здравствуй, моя милая Феколушка! Здравствуй, моя ягодка!
Векла
(кланяясь)
Здорові були з неділею, Василь Петрович!
Василь
Да што так смутна? Али старики за што побранили? Поцелуй меня, так где и веселье возьмется.
Векла
(не очень сопротивляясь)
Не доки ж і ціловаться. Та що ж з того буде? От ходите, ходите, а ще не звісно, чи возьмете мене, чи тільки поглузуєте та й покинете.
Василь
Ох, моя Феколушка! Взять-то взял бы я тебя хоть сейчас! Уж и бамага от нашего старосты получена, и ниотколе нет мне запрету жениться. Та вот што с твоими стариками? Как с ними уладить?
Векла
Та їх і в ступі не попадеш. Батько б то і сюди, і туди, а найбільше як із письма заговорить, так буцімто і до діла. Так мати ж! Що ти будеш з нею робити? Таки йди та йди за Голопенка. Ну вже!
Василий
Да кто же у них в семье-то старший?
Векла
Хто? Вже звісно що мати. Як ускромадити моркви, так що вже то батько розумний, а вже против неї нічичирк; хоть звелить, нехай бог бороне, у піст танцьовати, послуха, єй же богу, не відкрутиться від неї.
Василий
Мудрены мне эти хахлы! У них все навонтараты. Жена командует мужем! Эка народ некрещеной! Нет, вот как у нас-то: матушка моя и постарше батюшки годов двадцать, когда и не больше, а уж как велит што, да еще не скоро сделает, так уж только держись. Пойдет дым коромыслом, так што и из избы святых вон выноси. Смотри-ка, брат Феколушка! до чего бог приведет, оставляй-ка эти хахлацкие манеры, а поступай по нашему хрестьянскому закону: из моей воли ни на пядь!
Векла
Тогді ж то так і буде, як буде. А що, Василечку, я щось спитаю. Як вийду за тебе та поїду у ваше село, чи я ж у кичках буду ходити?
Василий
Да по мне как ты себе хочешь, так и ходи, только поступай по моей воле.
Векла
(ласкаясь к нему)
Так знаєш що? Цур їм тим кичкам, а буду я пов’язовати голову платком; а що гарно я умію пов’язовати, так гарно, що неначе міщанка; іще і у ваше село харковську моду привезу.
Василий
Да как себе вздумаешь, так и вяжись.
Векла
Коли б тільки дав бог швидше вирватись за вас, а за Голопенка або хоч і за другого, хоч і за кращого, єй же то богу, не хочу. Таки притьмом хочу бути московкою. Що то як поприїжджають наші дівчата, що повиходили за ваших-таки хлопців, так де! до них ні приступу, усі завидують! Московка та й московка!
Василий
Только уж, брат Феколушка, наперед прошу тебя: оставляй тогда свою хахлацкую поговорку, а говори по-нашему.
Векла
Да тогді усьо уже не так буде, тогда по-руському заговоряємо! Побачиш лишень, яка гарна московка буду.
Явление третье
Те же и Прокопий.
Прокопий
Возвращение предпринявши и у свою Палестину водворившись, поклон вам, пане Петрович, вручаю, совокупно з Веклою Прокофиевною, сиречь єдиноутробною моею дщерью.
Василий
Здравствуй, дядя! С воскресным днем поздравляю.
Векла
А мати де зосталась?
Прокопий
Явдоха Потаповна погрязла в суєте мирской, сиречь сказать, продолжает на базаре бублыки продавать. А пана Кнышевского ще не було?
Векла
Іще не було. Хіба буде?
Прокопий
По предпринимаемому обычаю по исправлении мирских треб, якость день недельный, воспринимает намирение сокрушити с нами борщ и абие по тому восприняти беседу о премудрости.
Векла
От би і Василь нехай би зостався обідати.
Прокопий
Гм! Уповательно при млыни его робота востребует.
Василий
Нет, дядя, при мельнице у нас все ладно; пшеницу в амбар снесли, муку в лавку выслали; а хотя идет починка в плотине, так это Фетиево дело, а я от хозяина отпущен на целый день.
Прокопий
Гм! Семейное согласие паче всего. С моим желанием должно быть восприкосновение и хозяйкиной воли. Не было бы от нее противоречия.
Василий
Да она меня таки не жалует. Да што, дядя, какой вы мне резонт скажете? Вот уже два месяца я прошу вас об своем деле: ответу не даете и отказу не отказываете, а я время гублю; не у вас, так в другом месте искал бы себе суженой.
Прокопий
Гм-гм-гм! Относительно до мене, то утвердительно скажу, що мени краще вас и в преисподней не найти. Но относительно моего подружия, уповательно встречаю воспротивление. Но сего дня я воспринял намерение от премудрости їй сказать многое и имию упование восклонить її по своей волі. Уповай и ты и ожидай всего. Чы, доцю, уготовала ты подкрипления ради дещо? Пан Кнышевский скоро пришествие возымет.
Векла
Та усе готово, коли б тільки швидше сходились. Нехай же вже Василь зостається. Коли ж мати вижене, то тогді і піде, а може, ще й не вижене.
Прокопий
Да будет по согласию вашему. И се никто уже грядет.
Явление четвертое
Те же и Кнышевский.
Кнышевский
(ставя в угол шапку и палку)
Ох-ох-ох! Суета суетная – всяческая суть суета! Мир дому сему и живущим в нем.
Прокопий
Здорові були, пане Венедикте! Уповательно утомились?
Кнышевский
Исть от чего, друже любезниший! Восстав от сна зело заутра, постигнут бех бедою.
Прокопий
А именно?
Кнышевский
Случися вещь сицевая. Но время и разрешать, язык мой прилпе гортани.
Прокопий
Подружие мое не возвратися вспять, и у нее ключи от поставця, йде же все потребное.
Кнышевский
Сожалительно. Уповая у вас найти уготованную трапезу, отринух усердие доброго Шпонки, его же отца ныне предахомо земли, и по сему случаю у него обид уготован великоименитый. Нам, причетникам, сей случай зело благоприятен: ибо умножения ли ради в нашем граде врачей, или особенным на нас несчастием, зело мало есть преставляющихся. Будь я бестия, ежели уже целую седмицу не имил радости слышать печального звона о умершем, где бы мог безубыточно уконтентоваться. А тут было и угобзная трапеза, но дружбы ради упустих оказию. Ох! Ошибки свойственны человечеству.
Прокопий
Ничего, пане Венедикте! Не будете и у нас гладом таять. Сядьте лишень сюды и воспримем беседу о премудрости. То мое услаждение!
Кнышевский
Ох! Не задержите мене токмо. Долженствую явиться в преторь, сиречь на съезжую.
Прокопий
Каковыя ради потребы?
Кнышевский
Враг, ненавидяй добра, запятие мне сотвори. В сию нощь, нам с сопружницею спящим, вниде враг в чертог наш и изнесе все имущество наше, нами притяжанное, пенязи, трудами нашими собранные, и даже одежды светлые восхити.
Прокопий
Да погибнет память такового с шумом!
Кнышевский
Но мне не легче! Оставив школьную премудрость и по сладкогласию моему и твердому знанию устава, пятнадцать лет бых дьячок в здешнем приходе, и все собранное ныне яко дым исчеза. А времена были благоприятные! Будь я бестия, ежели в злую для прочих годину, егда приснопоминаемая холера зди всегубительствовала, аз приобрел толико, елико и в пять лет прежних не имех, и се все абие погибе! Когда паки сие приобрящу?
Примітки
Друкується вперше за автографом (ІЛ, ф. 67, № 70). Це початок незакінченої комедії. Автограф чорновий. Датується початком 30-х років, за водяними знаками на папері – 1831. Імена окремих персонажів змінено, зокрема Чмарина на Брекуд.
Кичка (очіпок) – жіночий головний убір у вигляді кільцеподібного валика з шерсті, гарусу або паклі, інколи обшитий полотном, що його носили заміжні жінки під хусткою.